Комментатор телеканала «Евроспорт» Сергей Курдюков после насыщенного велосипедного лета готовится к эмоциональным зимним репортажам. Sports.ru поговорил с одним из самых дотошных и, пожалуй, менее раскрученных комментаторов и узнал, сколько длится его подготовка к эфиру, есть ли польза от общения с болельщиками в твиттере, нужно ли критиковать Дмитрия Губерниева и получится ли у Валерия Карпина управлять большой велокомандой.

Сезон

– Каждая многодневка в этом сезоне понравилась по-своему. Но «Вуэльта» по степени драматизма перекрыла все остальные, хотя было бы несправедливо сказать, что она была самой событийной. На других гонках также были супернагрузки, борьба за жизнь, красивые этапы. Драматические и трагические, к несчастью, тоже. В целом, сезон супермногодневок получился самым впечатляющим за последние годы.

Одна из главных тем сезона – затяжка с решением по «делу Контадора».

– Когда шли гонки, я об этом почти ничего не думал. Между гонками – да, было время задуматься. Конечно, получилась ситуация странная и, что тут говорить, глупая. Потому что дисквалификация Альберто могла бы перекроить протоколы, которые заполнялись больше года назад.

Внутри пелотона чувствовалось напряжение по этому поводу?

– Я бы не сказал, что мысль об этом на гонщиков постоянно давила. Они делали свою работу, а не гадали, каков будет вердикт суда. Тем более, заседание постоянно отодвигалось.

Неоднозначный сезон получился у лучшего российского многодневщика Дениса Меньшова. Как считаете, у него еще будут возможности побороться за пьедестал?

– Во-первых, они у него и так были, на той же «Вуэльте». В последние дни гонки было видно, что если бы не проигрыш в начале – во многом обидный и возникший на пустом месте – то на пьедестале, как минимум, он бы стоял. Денис мог бы замахнуться и на победу при определенных обстоятельствах, хотя маршрут не был под него, как и на «Джиро»… Но ход есть. Слава богу, он еще в том возрасте и кондициях, когда можно думать о будущем, а не утешаться воспоминаниями.

В этом году исчезла американская HTC, объединились две бельгийские команды, а также RadioShack и Leopard Trek. Может, командам пора создавать свою Лигу чемпионов и перестать просить деньги у спонсоров?

– Это очень рискованный рецепт, который может увенчаться и колоссальным успехом, и катастрофической неудачей. От движения к самодостаточности, как известно, происходят конфликты с UCI. Но здесь столько разных полюсов, у каждого своя правда, и не все определяет экономика. Мне кажется, резкие движения делать не стоит, нужно вырабатывать более совершенную систему путем диалога и совместных усилий. А распады и слияния очень сильных команд – это, в том числе, и отражение нестабильной ситуации в мировой экономике.

Репортажи

Сколько времени у вас идет подготовка к репортажам?

– Примерно столько же, сколько сам репортаж, иногда и больше. Не все используется, но ты должен быть в курсе всего происходящего, чтобы понять, откуда что берется; многие важные вещи узнаешь только перед самым стартом. Какие-то моменты надо проанализировать, какие-то мысли надо сопоставить с мыслями коллег. Нарисовать портрет гонщика, который дает повод о себе говорить. Это не только процесс набора фактов, а существование в ритме гонки.

Можно хорошо отработать этап на многодневке, абсолютно не готовясь к нему?

– Можно и целую многодневку так провести, вопрос-то не в этом. Вопрос в том, что самому интереснее, когда ты в курсе. Вся журналистика держится на любопытстве. Кроме того, хочется иметь некий сюжет, для того, чтобы срежессировать очередной репортаж, и он не должен повторять предыдущий – иначе не удержишь внимание людей. Конечно, можно отработать на старых запасах и текущих результатах. Но тогда ты будешь деградировать, а не развиваться. Мы ведь все-таки работаем для людей. Но и перед самим собой халтурить было бы нечестно.

Были репортажи, в которых не успевали подготовиться и приходилось импровизировать?

– Я постоянно импровизирую, это часть прямого эфира. А очень многое из того, что бывает подготовлено заранее, остается совершенно невостребованным. Все зависит от того, как пойдет гонка.

Нагрузка ощущается? Вы устаете к третьей неделе на больших гонках?

– А как же! Большой хронометраж, удар по голосу. Если не научиться себя правильно распределять – долго в этом ремесле не протянешь. Но я всегда говорю себе: это несопоставимо с тем, что выносят гонцы. А так – эмоциональная, психическая и физическая нагрузки… Да, все это сказывается. Супермногодневка – это в любом случае самая большая нагрузка для комментатора. Иногда еще – чемпионат мира.

Большинство видов спорта не предусматривают таких комментариев по протяженности. А те, которые имеют аналогичную протяженность, несравнимы по эмоциональной насыщенности, количеству объектов внимания, по сменяемости обстановки. Там 90 процентов времени события происходит размеренно. А в вело – вспомните, что говорили гонщики на первой неделе «Тура»: четыре часа несешься на средней скорости под 50 и ни на секунду не имеешь права потерять концентрацию. У комментаторов тоже что-то подобное.

И вот еще что важно: обязательно надо находить возможность подвигаться. «Потренироваться» – это конечно, сильно сказано, на фоне ответственных серий репортажей на полноценные тренировки ни времени, ни сил не хватит, наверстываю позже – но перестать жечь себе мозги и какое-то время поработать мышцами, продышаться – для меня это необходимо.

В своих репортажах вы преподносите практически всех гонщиков как героев.

– Потому что так оно и есть. Я всегда переживаю за гонцов, на любую ситуацию смотрю, в первую очередь, с позиции гонщика, который делает адски тяжелую работу, у которого, как правило, короткий век, и вероятность оставить великий след в истории спорта по ряду причин мала... Я просто-напросто не чувствую себя вправе быть холодным арбитром.

Болельщики

– Однозначно, да. Расширяется и география аудитории, и ее активность. Обратная связь это только подтверждает…. При современной перенасыщенности разными зрелищами это очень хороший симптом. Будем стараться, чтобы рост не прерывался.

Вы постоянно общаетесь с болельщиками в «твиттере». Вам нравится этот диалог?

– По-разному. Чаще нравится, чем нет. Создается возможность контакта в режиме реального времени; в то же время я получаю некий срез предпочтений, что интересно болельщикам. Это и дополнительный эмоциональный фон – наши виртуальные трибуны почти превращаются в реальные. Хотя может появиться в столбике сообщений и нечто в стиле банального троллинга, который уже осточертел на форумах.

«Катюша», Губерниев и Карпин

Болельщики порой упрекают вас за то, что вы не критикуете «Катюшу», у которой сезон, прямо скажем, не совсем получился. Вам есть что возразить им?

– Когда есть ошибки, я всегда буду их констатировать. Но жанр моих репортажей не предусматривает получасового копания в проблемах, длительных критических выкладок. Идет гонка, а не отчетно-выборная конференция. Мой жанр в большей степени – спортивный спектакль. Мы разыгрываем его вместе с гонщиками, тренерами, механиками, операторами, у каждого своя роль. И люди собираются у экранов и на обочинах, чтобы смотреть яркое зрелище. И для того, естественно, чтобы поболеть, чаще всего – за своих.

Заполнять пространство эфира шквалом критических стрел – просто не мой стиль. Это касается не только «Катюши». Конечно, я могу высказать свою позицию относительно той или иной проблемы. Но всегда с большим удовольствием похвалю того, кто заслужил похвалу. Я слишком уважаю человека на любой спортивной трассе, потому что знаю этот труд.

Как оцениваете сезон «Катюши»? В какой-то степени выступление на «Тур де Франс» российским составом – не лучшая идея.

– Что касается «Тура», то это был эксперимент, если угодно. Наверное, преждевременный. Возможно, пока рано выставлять целиком российский состав. Новое многодневочное ядро в российском велоспорте пока еще не сформировалось, молодежь только подрастает… Это был прыжок через ступеньку. И во время этого прыжка оступились. Там же, где был более сбалансированный состав, как на «Вуэльте», команде удалось показать себя хорошо. Чувствуя осуществимость амбиций, люди и работали иначе.

Во время одного из этапов «Вуэльты» вы вспомнили о Валерии Карпине, главном тренере и гендиректоре футбольного «Спартака». Сказали, что к нему очень хорошо относятся испанские болельщики. А лично вы бы хотели, чтобы он как менеджер поработал в российском велоспорте?

– Ну, это ему решать (смеется). Безусловно, это был бы интересный опыт. Но мне кажется, что у него сейчас другой вектор, другая глава в жизни. Хотя взаимодействия между спортивными мирами всегда приветствуются.

Кстати, вы разговаривали с вашим коллегой Дмитрием Губерниевым по поводу известных событий в перерыве матча «Спартака» – ЦСКА?

– Нет, не разговаривали. Забавно, но я был совершенно не в курсе ситуации. После этого эпизода мне утром стали звонить из разных СМИ, а у меня накануне было полно работы (я ведь не только в эфире – пишу, фотографирую), достаточно долго отсыпался… «Что вы думаете по поводу скандала с Димой?» «Какой скандал? Я только что глаза продрал!». Потом мне помогли войти в курс дела. Ну… Наверное, если бы еще я заговорил с ним об этом, это было бы уж совсем банально. Могу представить. В комментаторской жизни случается много всего разного. Эфирные должности – едва ли не самые подставные, и по этому минному полю надо ходить аккуратно. От разного рода неприятностей не застрахован никто.

Меня поразило другое. Тот гигантский «желтый вал», который подняло это мегасобытие. Когда даже довольно серьезные по статусу СМИ неделю «доили» этот сюжет – ну, я не знаю… У сторон есть претензии друг к другу – пусть и разбираются между собой. У человечества полно куда более серьезных проблем, которые затрагиваются разве что раз в месяц, вскользь, в рубрике «Это интересно». Тотально насаждать попсовые подходы гораздо проще. Ну да ладно, это уже тема для другого разговора.

— Вы комментируете исключительно индивидуальные виды спорта. Почему не командные?

— Ха-ха! Велоспорт, за исключением гонок с раздельным стартом, — самый командный вид спорта, где один в поле не воин (а уж в горах— тем более)! Другое дело, что комментатор в силу плохого знания специфики может плохо видеть тактические и стратегические построения — и его аудитория этого тем более не поймет. А гонки с общим стартом в зимних видах, а эстафеты? Правильнее будет сказать, что я не комментирую игровые виды — это правда. Так сложилось. Я люблю всякого рода гонки, люблю, когда каждая личность проступает рельефно. Ну и работы теперь выше крыши, куда еще добавлять?

— «Евроспорт» — довольно специфический канал, на нем показывают то, что не увидишь на других. Как и на любом другом, на нем наверняка составляются телерейтинги. Какое место среди летних видов занимает велоспорт?

— Ну, во-первых, это в России не увидишь на других, потому что количество видов спорта на эфирных каналах вообще крайне ограничено (за вычетом чемпионатов мира и Олимпиад). Тот же велосипед в сопоставимых объемах показывают во многих европейских странах даже неспортивные каналы. Что касается рейтинга, у нас все-таки 22 языковые версии, от страны к стране цифры разнятся. Но почти везде велоспорт в топовой тройке.

То, что происходит в спорте — производное от того, что творится в жизни в целом

— Тяжело ли комментировать вид спорта, который считается одним из самых «грязных» в плане допинга? Восхищаться людьми, их победами, а потом узнавать, что победы эти были добыты нечестным путем?

— Ключевое слово «считается». В видах спорта на выносливость на элитном уровне ситуация более-менее одинаковая, просто велоспорт, из-за внутренних и внешних распрей, постоянно вывешивает на публику грязное белье (и СМИ этому радостно помогают), в то время как другие умеют каким-то образом держать джинна в пределах бутылки. А проблема настолько масштабная и давняя, что я никогда не свободен от сомнений. Хотя вот нечестным путем — по отношению к кому? К тем, кто проиграл, потому что выстроил свою фармподготовку менее профессионально? Допинг — крайне нездоровое явление, это мое твердое убеждение. Только вот его использование — плоть от плоти доминирующей в современном обществе идеи: добиться успеха любой ценой. То, что происходит в спорте — производное от того, что творится в жизни в целом.

— В велоспорте вообще можно выиграть честно? Почти все победители главных гонок последних лет оказывались участниками допинговых скандалов?

— Я верю, что можно. Правда, когда победа добывается только кровью и потом (а в "допинговой победе" эти составляющие, кстати, тоже присутствуют), промоутеры и только что бросавшаяся красивыми лозунгами публика начинают ныть: ну вот, незрелищно, скучно! Вы уж определитесь, господа, к чему мы стремимся.

— Но все равно, столько скандалов… Реальна ли угроза исключения велоспорта из программы Олимпиад?

— Я думаю, нереальна. Максимум того, что могло бы быть — возвращение к старой схеме: Игры — только для любителей. Да и то сейчас все так перемешалось. Нынешний спорт — насквозь коммерческий, олимпийский в том числе. Сначала — экономика и политика, потом — все остальное. Большей возвышенности, конечно, хочется, еще как!

«Спорт может отнять здоровье и вернуть его»

— Вы сами серьезно занимались спортом? Почему завершили карьеру?

— Норматив мастера спорта — достаточно серьезный рубеж, но что это такое с точки зрения члена сборной страны или элитного профессионала? Так что «серьезно»/«несерьезно» — тут все относительно. Прежде чем добраться до своего максимума в велоспорте, собрал коллекцию спортивных разрядов: по плаванию, лыжам, бегу, гребле на байдарке. Карьеру (такое громкое слово) — да, пожалуй, завершил, когда в юниорском возрасте стремился к олимпийским вершинам без учета (своего и тренерского) динамики развития организма. Подсадил здоровье, порядком, был вынужденный перерыв, во время которого достаточно успешно пошло развитие в других областях. Здоровье вернул все тем же спортом, так что он штука универсальная, им нужно пользоваться с умом. Но если говорить не о карьере с заоблачными амбициями, а о жизни в спорте — она продолжается, тренировкам и соревнованиям в ней всегда находится место.

— Вы пробовали силы в качестве пишущего журналиста, но затем на какое-то время отстранились. Почему?

— «Пробовал силы» — это о тех временах, когда у меня была первая пара десятков публикаций, как раз во время физического срыва в юности. На сегодня только в бумажной прессе опубликовано много сотен материалов. Я ушел от работы в ежедневной газете, которой занимался несколько лет — это правда. По ряду причин, одна из главных — трудно сидеть на двух стульях во время крупных гонок, подготовка к комментарию и работа в эфире требуют стопроцентной отдачи. Работа в журналах продолжается, там иной ритм. По два материала о мотогонках каждый месяц. И последние пять лет постоянно работаю в тематике горных лыж, гор вообще, путешествий, публикую много материалов со своими фотографиями. Для человека, по-моему, естественно расширять горизонты своей деятельности. А странствия и творческое познание нашей удивительной планеты — то, о чем мечтал с детства.

Я всегда особенно любил работать в детских спектаклях — удивительная, благодарная аудитория, она позволяет тебе полностью перенестись в другой мир

— До того как стать комментатором, вы работали в театре. Можно подробнее? В каких спектаклях играли, какая роль была самой любимой?

— Это был период театрального бума, у нас был небольшой зал, на 200 мест, но мы много ездили со спектаклями. С нами работали настоящие мастера, из театров Маяковского и Советской армии, тренинги вели высококлассные педагоги — из ГИТИСа, например. Режиссерский выбор репертуара происходил в свободном полете, постановщики могли браться за все, что их интересовало, все равно заполняемость залов была гарантирована. От Эрдмана до Вуди Аллена. Я всегда особенно любил работать в детских спектаклях — удивительная, благодарная аудитория, она позволяет тебе полностью перенестись в другой мир, забыть о сценических условностях. Ведь когда дети играют в игру, они каждый раз проживают новую жизнь. Переиграл все — от принцев до разбойников.

— Вы также работали и на радио, причем в радиоспектаклях, занимались озвучкой. Что вам это дало в профессиональном плане, как спортивному комментатору?

— Да, там было много разной деятельности в течение нескольких лет — сквозное ведение эфира, озвучание, актерская работа, чтение художественных произведений, даже постановкой немного занимался. Вместе с театром это дало мне... даже трудно сказать, какую часть того, на чем базируется сегодняшняя работа в эфире. Боюсь недооценить. Уж точно больше половины. Сценическая речь, умение общаться с аудиторией, видеть объект, строить внутреннюю драматургию, ставить задачу и много-много чего другого. Багаж бесценный.

«ТВ должно обеспечивать интерактив, иначе окажется на обочине»

— Вы одним из первых, если не первым, стали использовать в репортажах прямое общение со зрителями через твиттер. Что натолкнуло на эту идею?

— Как раз желание полностью виртуальную аудиторию сделать более осязаемой. Обмениваться энергией с реальными людьми. Получать обратную связь, лучше понимать, что нужно людям, что их больше «цепляет». Привлекать их к совместной работе над репортажем — кто-то факт интересный сообщил, кто-то заметил то, что ты пропустил. Началось это больше десяти лет назад, еще с форума «Евроспорта». Но твиттер гораздо удобнее для прямого эфира, по интерфейсу хотя бы. И еще очень важно, что в нем легко контролировать неадекватных субьектов, которые, будучи в меньшинстве, способны любой форум превратить в помойку. Собственно, из-за этого мы конференции в свое время и закрыли. А так, в современных условиях телевидение должно обеспечивать интерактив, соучастие, иначе новые технологии отодвинут его на обочину.

— Как вы восстанавливаетесь после трехнедельных марафонов, когда приходится практически ежедневно комментировать такие многодневки, как «Джиро», «Тур де Франс», «Вуэльту»? Что делаете с голосом, чтобы не сел?

— Ну, я же велогонщик! Да нет, вы не о том подумали. Навыки тратить силы и восстанавливать их — из спорта. Надо обязательно находить хотя бы полтора-два часа в день, чтобы подвигаться, отключить закипающие мозги, вдохнуть свежий воздух. Я очень привязан к природе, и outdoor меня спасает. В машине — послушать ту музыку, которая помогает восстановиться. В эфире — постоянно смачивать горло, правильно выстраивать «подслушку» в наушниках, баланс интершума, объем звучания собственного голоса. Питаться и пить — иногда то же спортивное питание, что и на дистанции. Хотя... иногда голос все равно «вылетает», бывают ключевые моменты, когда себя уже не бережешь.

Шоссе, особенно многодневные гонки — это даже не сериал, это эпопея. Это исключительно телегенично — большое путешествие, большое приключение

— Было время, вы работали пресс-атташе команды «Тинькофф. Кредитные системы». Сейчас нет желания вновь занять подобную должность в другой команде?

— Это неподъемно, тогда придется потеснить ту деятельность, которая является для меня основной — я этого не хочу. В «Тинькофф» я был лишь одним из тех, кто работал с прессой, почти на факультативной основе, это совсем другое.

— Вы комментируете виды спорта, в которых разбираетесь досконально. Будь то велоспорт или горные лыжи, которыми, насколько я знаю, занимаетесь очень серьезно. А приходилось ли комментировать что-то с листа, не будучи погруженным в вид спорта?

— Приходилось, каждому комментатору доводится иногда спасать эфиры. Но если на постоянной основе... Для меня важно именно погрузиться в тему, в противном случае я опущусь ниже своей планки, а это недопустимо. Прыжками на лыжах и мотоспортом я тоже не занимался, но они мне действительно интересны. «Евроспорт» — канал, который дает роскошную возможность вести только свои любимые виды. Кстати, горные лыжи я не комментирую, я о них пишу и занимаюсь ими — но и только.

«Установка - не работать, а качать деньги здесь и сейчас»

— Должен ли вообще комментатор быть профессионалом в том виде спорта, который ведет? У нас же многие комментаторы спортсменами не являются — филологи, учителя, юристы, экономисты.

— Профессионал, строго говоря, это тот, для кого спорт — основная работа, за которую он получает деньги. В этом понимании слова профессионалом быть необязательно, а иной раз даже нежелательно — если данная деятельность вытеснила из жизни все интересы, сузила кругозор, не дала возможности достичь определенного образовательного уровня (уровня владения языком, в конце концов). Еще одна опасность: для многих экс-профи то, что происходит на спортивной арене, обыденно и не вызывает эмоционального отклика. Но быть квалифицированным спортсменом, а еще лучше продолжать спортивную активность в том или ином объеме или форме крайне желательно, я убежден. Ты на этой волне, ты видишь все изнутри. Много раз замечал, что самые удачные репортажи получаются после хорошей тренировки.

— На форумах болельщики порой обвиняют вас в излишней «заумности» и недостаточной эмоциональности. Согласны с такой точкой зрения?

— Можно я применю сетевой жаргонный термин «баян»? Во-первых, на форумах это присутствует в форме выкриков с интернет-галерки, даже по формулировкам понятно, что это за срез аудитории. Во-вторых, через твиттер и на Facebook идет поток фидбека прямо противоположного. В сети полно кусков моих репортажей, как раз сфокусированных на эмоциональных всплесках. Режиссеры всегда закручивают фейдеры на пультах почти до минимума — чтобы не было перегрузки каналов. Так что, в общем, смешно. О «заумности» вообще молчу: я в эфире веду диалог с умными людьми, если кто-то себя не относит к этой категории — очень печально, но это его проблема. Далее. Что такое эмоциональность? Акустический напор? Ярмарочный зазывала — он эмоционален? Да он пуст, как консервная банка! Театральной психологией давно изучено — аудиторию в течение долгого времени можно держать только разнообразием эмоций, вариациями темпоритма. Если от начала до конца все идет на одной истерической ноте, это разрушает восприятие материала. Ну и, чтобы поставить жирную точку, процитирую великого деятеля искусства вековой давности, чье наследие куда более безусловно, чем тот продукт, который создаем мы с коллегами: «Я не червонец, чтобы всем нравиться». К счастью, большая часть аудитории довольна тем, что я ей несу.

— Как вы считаете, почему у нас совершенно не раскручены звезды велоспорта, фристайла, лыж, легкой атлетики, плавания, да даже биатлона? Ведь Исинбаева, Зайцева и Чепалова — исключения из правил.

— По той же причине, по которой у нас долгие годы тот, кто стремится сколотить капитал, бросался либо что-нибудь перепродавать, либо «крутить деньги», либо в лучшем случае добыть что-то из-под земли, но никак не заниматься, например, наукоемкой отраслью, ориентированной на долгосрочную перспективу. Качать деньги здесь и сейчас, из тех видов, которые занимают 95 процентов площади спортивных изданий — такова установка. А чтобы персоналии из других дисциплин обрели всенародную популярность — над этим надо работать, этого надо хотеть.

«Спорт — великое явление и с точки зрения эстетики»

— «Джиро», «Вуэльта», «Тур де Франс» — они настолько продолжительны, что не укладываются в современный ТВ-формат. Возможно ли их изменение в угоду телевизионной сетке?

— Шоссе, особенно многодневные гонки, — это даже не сериал, это эпопея, такой жанр. Публика воспитана на этом, и малые формы ее как раз, наоборот, не устраивают — она всегда ждет горные этапы, пятичасовые трансляции от старта до финиша. Особенно когда хорошая погода, это исключительно телегенично — большое путешествие, большое приключение. Но, конечно, многое зависит от комментатора — надо увлечь, надо многое знать и многое видеть, помогая видеть другим. Наша публика изначально была неподготовлена к такому формату, но за эти годы аудитория сформировалась и продолжает расти. А что касается модификации этапов, да, она происходит, но эволюционным путем.

Что такое эмоциональность? Акустический напор? Ярмарочный зазывала — он эмоционален? Да он пуст, как консервная банка!

— Имеют ли преимущество трековые велогонки над шоссейными как телевизионное зрелище?

— Чего не хватает спортивному телевидению, чтобы быть более популярным в России?

— Да не в телевидении дело. Тут мы возвращаемся к тому, с чего начинали — спорт как непременная часть повседневности должен овладеть массовым сознанием и, как следствие (простите за смешной оборот) телами этих самых масс. Спортивная культура гарантирует вдохновенный интерес к спортивному зрелищу, так же как эстетическое воспитание в детстве помогает всю жизнь воспринимать настоящее искусство. Спорт, кстати, великое явление и с точки зрения эстетики.

— Россия — спортивная, на ваш взгляд, страна?

— Она старается стать таковой. Когда спорт станет неотъемлемой частью образа жизни большинства, можно будет с радостью сказать, что цель достигнута.

— Лапта, городки... Шучу. Просто есть такой термин «национальные виды спорта» — те, которые исторически развивались на определенной территории, вроде испанской пелоты. Футбол — он и в Антарктиде на полярных станциях футбол. Хоккей, биатлон. Лыжные гонки — не потому, что у них огромные телерейтинги, а потому, что миллионы людей становятся каждую зиму на лыжи.

— Есть ли в мире спорта люди, которыми вы искренне восхищаетесь?

— Их настолько много, что список можно издать отдельной брошюрой.

— Какое спортивное событие в последние годы стало важнейшим для России?

— Буду неоригинален. Не «стало», а «станет». Олимпиада. Статус Игр в мире спорта в целом исключителен.

Сергей Курдюков организация выступлений на официальном сайте агентства. Заказ ведущего, спортсмена, комментатора, а также приглашения на праздник. Звоните по телефонам +7-499-343-53-23, +7-964-647-20-40

Добро пожаловать на официальный сайт спортивного комментатора Сергея Курдюкова . Он родился в 1968 году. С детства увлекался велоспортом, а чуть позже, в юности, лыжами и греблей на байдарках. Именно тогда начали формироваться его знания по различным видам спорта, которые Сергей потом использует в своей карьере.

Личные достижения

Его журналистская карьера на телевидении началась более десятка лет назад. И вот уже 11 лет Сергей работает на телеканале «Евроспорт», где является успешным и востребованным спортивным комментатором. За годы работы он успел прокомментировать практически все виды спорта – биатлон, велогонки, прыжки с трамплина, лыжные гонки, футбол, хоккей. И во всех случаях Сергей проявляет высококлассный профессионализм и осведомленность в деле. Все потому, что он постоянно находится в стадии обучения, систематически углубляя свои знания и узнавая свежие новости из Интернета.

Есть у Сергея и свои предпочтения. Больше всего ему по душе комментировать зимние виды спорта, чем он и занимается чаще всего. Благодаря своему профессиональному и ответственному подходу к работе, Сергей получил широкую известность среди российских болельщиков. Его комментарии всегда уместны и компетентны, а произнесенные фразы сразу же запоминаются слушателям.

В наши дни

Сейчас Сергей один из самых успешных и востребованных российских комментаторов. Обширные и многогранные познания разных видов спорта делают его универсальным комментатором, который способен показать «высший пилотаж» в любом матче или чемпионате. В свободное от работы время он увлекается велоспортом и чтением. Более подробную информацию о Сергее Курдюкове читайте на официальном сайте.

Натыкаясь на трансляцию какой-нибудь из велогонок, я всегда по умолчанию ожидаю услышать голос Сергея Курдюкова. Иногда комментирует действительно он, иногда эфир неожиданно заполняет непонятный набор звуков (потом оказывается, что сопка завела на какой-нибудь фламандский или датский канал). Сейчас это не имеет такого уж принципиального значения, но когда-то именно этот мгновенно узнаваемый чуть хрипловатый голос открыл для меня велоспорт.

Наверное, ни один российский журналист настолько не олицетворяет собой один из видов спорта, как Курдюков велоспорт. Когда я впервые услышал его трансляции (датируется 2002 годом), мне казалось, что это совсем пожилой аксакал-ветеран комментаторской будки - седовласый, с окладистой бородой, колючим взглядом и не слишком объективно осознающий, что происходит в реальном мире. Как-то непривычно хорошо он разбирался во всех мелочах, о которых до этого и не доводилось слышать. Обычно такие люди, набираясь сугубо специальных знаний, безнадежно упускают что-то в другом.

Тогда на одном из этапов Джиро Курдюков рассказывал об очередном проступке Марко Пантани, которого, кажется, местные карабинеры запалили в гостинице с чем-то, что можно найти в запрещенном списке WADA. Масштаб личности Пирата и его трагедии тогда от меня был совершенно далек, но не увлечься историей было совершенно невозможно. Пожалуй, в тот момент можно было смело отрубать картинку - все равно бы завис у телевизора, как полвека назад футбольный болельщик у радиоприемника.

Потом выяснилось, что у микрофона находился не какой-то дедушка, а вполне еще молодой чувак, который к тому же совершенно открыт для общественности. С ним оказалось очень легко найти обратную связь в сети, и именно Курдюков стал одним из первых российских комментаторов, превративших с помощью твиттера и прочего простых болельщиков в участников репортажа. Недавно, когда Сергей приезжал в столицу Казахстана на презентацию "Астаны", состоялась наша первая личная встреча. На ней он очень открыто и легко поговорил со всеми болельщиками. В итоге получилось так, что из всех участников презентации именно ее ведущий был отпущен фанами последним.

Что меня больше всего удивляло в комментариях Курдюкова, это не умение выдавать пятичасовые лайвы на одном дыхании, а огромный запас знаний. Я не представляю как и сколько должна вестись подготовка к каждому репортажу, однако он всегда не только в курсе происходящего в пелотоне, но и может рассказать буквально о всем, что встречается на пути гонщиков: от города-миллионика до безымянной мельницы, построенной в незапамятные времена местным бароном (если когда-нибудь с "Евроспорта" исчезнут велогонки, то кое-кому открыта прямая дорога в гиды).

Во многом журналисту помогает то, что он сам близок к тому, о чем рассказывает. Он знает на практике как ломается ключица у профессионального гонщика и каково это вскарабкаться в бодром темпе на байку на гору вроде Шымбулака. При этом Курдюков поддерживает дружеские отношения не только со многими "нашими" велогонщиками, но и иностранными спортсменами. В суровом мире профессиональных велогонок так просто столь серьезными знакомствами обрасти не так уж просто.

Курдюков также работает на биатлонных гонках, прыжках с трамплина и лыжных гонках. Не знаю, как выглядит здесь его деятельность с точки зрения экспертов (мне тяжеловато оценить условное положение тела прыгуна с трамплина в воздушной фазе), но как зрителю его комментарии мне нравятся гораздо больше других евроспортовских журиков, потому что главным качеством, которое всегда выделяло Курдюкова, является его умение сопереживать и радоваться вместе со спортсменами. В доказательство к этому ниже прилагается парочка видео.